Кто последним оставил Севастополь в последний день обороны 1855 года? М. Горчаков

Михаи́л Дми́триевич Горчако́в  — русский военачальник, генерал-адъютант, командующий войсками в Крыму на исходе Крымской войны.

В «Описании обороны Севастополя», составленной под руководством генерал-адъютанта Тотлебена (часть II. С. 244) сказано, между прочим, что на южной стороне оставлены были только умирающие и безнадежно раненные, в числе около 500 человек, при медике, с письмом к Французскому главнокомандующему, в котором князь М.Д. Горчаков поручал вниманию его этих страдальцев.
Далее, говорится, что на рассвете 28-го августа лейтенант Афанасьев развёл малый мост через южную бухту; в 8-мь часов утра выехал из города начальник гарнизона граф Дмитрий Ерофеевич Сакен со своим начальником штаба князем Виктором Илларионовичем Васильчиковым; в тоже время генерал-лейтенант Щепелёв и вице-адмирал Панфилов оставили Корабельную, когда последние части войск отплыли от берега.
Последним отступил по мосту генерал Хрущёв, после чего, по распоряжению генерал-лейтенанта Бухмейера, начали разводить большой мост.
В брошюре «349 дневная защита Севастополя», на странице ЗЗ9 — 340, повторено тоже, что сказано выше; но прибавлено, что Графской пристани, отправив последний пароход, поехал капитан 2-го ранга Воеводский, и что в Севастополе не осталось никого, кроме нескольких человек смельчаков, прикрывавших отступление и поддерживавших пожары.
Вышеизложенное подкрепляется Записками начальника Севастопольского гарнизона, генерал-адъютанта графа Д.Е. Сакена, которые были читаны в рукописи в Комитете Севастопольского Отдела на Политехнической выставке.
Кроме того, у меня в руках копия рапорта графа Сакена к главнокомандующему  (от 29 августа 1855 года, за № 4871-м): донося об очищении Севастополя, граф Сакен присовокупляет, что, вместе со своим начальником штаба князем Васильчиковым, он последний оставил разорённый город.

Вот всё, что известно по существующим документам. Как видно, никому на мысль не приходил вопрос: кто же из начальствовавших в то время лиц последним оставил Севастополь; никто не брал на себя труда решить, кто из них раньше перешёл на Северную его сторону.
    В настоящее время, как говорится, вопрос поставлен на очередь и требует ответа.

Генерал-адъютант граф Павел Евстафьевич Коцебу полагает, что главнокомандующий князь Михаил Дмитриевич Горчаков и он последними оставили Севастополь.
 

Генерал-адъютант Александр Петрович Хрущов говорит, что последними покинули развалины оставленного города граф Д.Е. Остен-Сакен и князь В.И. Васильчиков.

Генерал-лейтенант П.К. Меньков, который, по поручению главнокомандующего армиею, вел «Журнал обороны Севастополя», подтверждает сказанное А.П. Хрущовым .

Вопрос остаётся открытым, и я, пользуясь своей памятью и рассказами других очевидцев, попробую, если не решить его, то хотя близко подойти к этому.
Не помню, где-то говорится, что  «27-го августа, при первом известии о штурме Севастополя, главнокомандующий, со всем своим штабом, поскакал в осаждённый город и оставался там до 2-х часов ночи...»
Это неверно. Главнокомандующий действительно поскакал в Севастополь из лагеря на Инкермане, хотя и не со всем своим штабом, но оставался там до рассвета. Князь Михаил Дмитриевич, 27-го августа, рано утром посылал на Телеграфную вышку адъютанта своего Николая Владимировича Мозенцова  (Ныне генерал-адъютант и товарищ шефа жандармов), который возвратился с сильно разбитой головой, и вслед за тем князь отправился в Севастополь.
 Мне пришлось находиться при князе безотлучно всё время бытности его в городе. Я сопровождал его к Малахову кургану, где князь ходил убедиться на месте, что было бы бесполезно выбивать неприятеля из занятого им Корниловского бастиона.
Он меня посылал ночью посмотреть, как переправляются войска чрез малый мост южной бухты; наконец, моею рукою была переписана столь печальная депеша Его Императорскому Величеству об очищении Севастополя (Депеша эта была следующего содержания: «Войска Вашего Императорского Величества, после семи неприятельских приступов, из которых пять были отбиты, вынуждены были оставить Севастополь. Неприятелю достанутся одни окровавленные развалины» Черновая этой депеши, писанная рукой князя, вся залита его слезами. Дорого стоила ему эта минута!).
Когда на рассвете князь Виктор Илларионович Васильчиков доложил главнокомандующему, что остаются не переправленными только войска генерала Хрущова, расположенные для принятия неприятеля (если бы он начал преследование), тогда князь Михаил Дмитриевич направился с Николаевской батареи к Графской пристани и там нашёл раненных французов, умолявших его приказать перевести их на северную сторону. Князь Горчаков уступил их просьбам и приказал князю Васильчикову перевести их вместе с нашими раненными, находившимися на Николаевской батарее, и, сделав ещё несколько других указаний, отправился вместе с бывшим начальником главного штаба армии П.Е Коцебу и со мной в катере на Северную сторону.
В это время уже рассвело, и день предвещал быть сумрачным. По прибытии в Северное укрепление, главнокомандующий посетил раненых генералов: Тотлебена, Хрулёва и Шульца и пил чай.

28-го Августа, около 10-ти часов утра, мы были в лагере на Инкермане, и я тем живее помню это раннее время, что застал Н.В. Мезенцова только что проснувшимся и ожидавшим перевязки своей раны, состояние которой меня так сильно беспокоило.
Мне положительно известно, что князю В.И. Васильчикову поручено было главнокомандующим составить и привести в исполнение диспозицию об очищении Севастополя войсками гарнизона, что он оставался там, пока всё не было убрано, пока не перевезли всех раненых с Графской пристани, одним словом, пока не были исполнены приказания главнокомандующего, утвердившего диспозицию без малейших изменений.

 Перевозка раненых поручена была князем В.И. Васильчиковым бывшему моряку Якову Петровичу Сербину  (Ныне подполковник в корпусе жандармов), который, распоряжаясь нагрузкою их на пароход, получил контузию в правую сторону головы, от бомбы, посланной с Малахова кургана.
Когда в последний раз отвалил пароход с ранеными, князь Васильчиков донёс о том начальнику гарнизона, буквально в следующей форме: «Все войска благополучно достигли Северной стороны».
    Граф Сакен обратился к обхваченному пламенем Севастополю, в котором пробыл 9 месяцев, снял фуражку и с горькими слезами на глазах помолился в ту сторону, где покоился прах доблестных адмиралов. Затем поблагодарив князя Б.И. Васильчикова за общее его благое содействие, он отправился чрез мост на Северную сторону, в сопровождении начальника штаба и других чинов оного.
За отступавшими штабом гарнизона следовал по мосту начальник инженеров армии генерал-лейтенант Бухмейер с сапёрами, разводившими, по мере удаления, плоты, которые буксировались шлюпками к северному берегу.
    Образ, пожертвованный Севастопольскому гарнизону Её Императорским Величеством, в Бо—зе почивающей Императрицей Александрой Фёдоровной, был в его время перенесён в Северное укрепление и принят генерал-лейтенантом Семякиным.
Мне кажется, что из всего мною сказанного, каждый уразумеет, что последними из начальствующих лиц оставили Севастополь бывший начальник его гарнизона граф Д.Е. Остен-Сакен и начальник его штаба князь В.И. Васильчиков; это был прямой их долг, доблестно ими исполненный.

 Главнокомандующий, убедясь в точном и правильном исполнении его распоряжений, убедясь в том, что неприятель не тревожит ни войск, ни города, — переправился на рассвете на Северную сторону, где к армии присоединился бывший гарнизон Севастополя, в числе 40 т. штыков.
    Желая выразить свое полное удовольствие князю Виктору Илларионовичу Васильчикову, главнокомандующий дал в его личное распоряжение 10 Георгиевских солдатских крестов для раздачи по его усмотрению отличившихся при последнем штурме.
 Князь Михаил Дмитриевич, во время путешествий своих, часто беседовал о Крымской войне и проверял в своей памяти главнейшие события Севастопольской обороны, но, ни разу не был возбуждён им вопрос, составляющий предмет этой заметки. Я вполне убеждён, что этот нравственный герой, рыцарски исполнявший до конца свои обязанности, не думал о том, каким он, по счету, оставляет город: он чувствовал себя счастливым, что в данное время нашёл верных исполнителей его приказаний и уезжал, полагая своё присутствие среди армии более необходимым.

23 января 1875.
Москва.

Источник:  «Русский Архив». 1875. Том 026. № 1 — 4. С. 360 — 363.